Многие заслуженные учёные говорят о том, что их профессия – это судьба. Геннадий Михайлович Татьянин, наоборот, пришёл к геологии и работе в Русском географическом обществе осознанно. В чём заключалась эта работа, и какие сложности приходилось преодолевать на пути к современному Томскому отделению? Поговорим об этом с Геннадием Татьяниным.
– Совсем скоро Томскому отделению РГО исполняется 75 лет. Десять лет из них вы работаете в этой организации. Каким было начало деятельности?
– Моя работа началась в конце прошлого века. Тогда я был деканом геолого-географического факультета. Пётр Андреевич Окишев активно участвовал в жизни РГО: регулярно проводил заседания по субботам в шестом корпусе, там как раз выделили одну комнату для заседаний. Раньше я не был членом РГО, но бывал на отдельных встречах, потому что решал некоторые вопросы как декан факультета. В то время региональных отделений было немного, а наше, благодаря Петру Андреевичу Окишеву, активно развивалось. В обществе участвовали в подавляющем большинстве профессиональные географы и геологи. Сейчас членами Томского отделения Русского географического общества становятся люди разных профессий. Оно и понятно: тогда участников РГО было меньше пятидесяти, а сейчас уже более двухсот. Я считаю, что это заслуга людей, которые активно работали в РГО: председателей, путешественников, научных сотрудников. Сейчас в Томском отделении есть люди из других городов, стран. Это говорит о том, что мы не стоим на месте. Как будет дальше – сказать однозначно нельзя. Но если люди продолжат с таким же энтузиазмом подходить к работе, то мы поднимем планку еще выше.
– Из чего раньше состояла работа членов РГО?
– Дело в том, что одним из главных проектов наших геологов, географов, экологов, геоморфологов было составление карты местности. К сожалению, тогда её в свободном доступе не было. Сейчас такие карты легко составляют по аэрофотоснимкам, а раньше для того, чтобы обозначить местность на карте, нужно было самому её изучить. В Томском отделении были плановые проекты, потому что и государственное финансирование было плановым. Люди занимались болотоведением, почвоведением, изучением ледников. Последним исследователи занимаются и сейчас. Основали даже свою собственную станцию «Актру», где работают учёные. Вся эта деятельность активно поддерживалась Русским географическим обществом. Одной из первых работ, в которых я участвовал ещё даже не являясь членом РГО, было создание атласа. Мы подготовили два тома, но выпустить их так и не удалось, потому что мы очень долго корректировали информацию. Однако карты-схемы оттуда используются студентами и преподавателями до сих пор. Кроме этого, Томское отделение всегда организовывало студенческие конференции – на них студенты представляли свои научные работы, исследования и проекты.
– Как у Вас возникла мысль стать заместителем председателя ТО РГО?
– Как вообще у нас проходили заседания, когда я только вступал в РГО? Мы собирались по 10-15 человек, зачитывали доклады, рассказывали, кто и где занимался изучением вопросов географии летом или зимой. Когда общество активно начало развиваться, необходимо было формировать его совет. И тогда мы направили предложение Сергею Анатольевичу Жвачкину, чтобы он стал председателем попечительского совета в Томске. А он ответил, что станет председателем, если президентом ТО РГО будет ректор университета. Тогда это был Эдуард Владимирович Галажинский. Мы организовали у него приём и пригласили стать президентом Томского отделения, хотя он работал ректором меньше года. И как раз в тот момент, когда Эдуард Владимирович был назначен на должность, меня попросили стать его заместителем, чтобы я занимался научными исследованиями по разным вопросам.
– Насколько тяжело совмещать работу в РГО с основной работой?
– Сейчас наше отделение настолько бурно развивается, что люди, которые стоят во главе, должны уделять много времени работе. Это должно быть чуть ли не дело их жизни. Хоть я и совмещаю должность преподавателя с должностью заместителя председателя, мне нравится моя работа, я готов тратить своё время на неё. Кого еще привести в пример… Вот сейчас Юлия Калюжная работает исполнительным директором, она отдаётся делу сполна. Сразу видно, что любит свою работу. Если раньше нас было мало, то сейчас количество членов РГО растёт, а это значит, что и проекты тоже должны расти, иметь какую-то более обширную миссию.
– Как Вы считаете, для чего людям необходимо вступать в РГО?
– Обществ у нас в России очень много. Есть общество охотников и рыболовов, общество путешественников, русское геологическое общество. Кстати, я в них вступал, и активно участвовал в деятельности. Например, в обществе путешественников мы исследовали проблему Тунгусской катастрофы. Я намеренно не говорю про метеорит, потому что у меня своё мнение на этот счёт. И к этому мнению я пришёл благодаря одному профессору в нашем институте. Он читал лекцию «Грозы бьют из-под земли» и доказывал, что если заряд накапливается в литосфере, значит, он накапливается и в атмосфере. И инициирование взрыва может быть как раз снизу. Так я и пришёл к деятельности в КСЭ, которая тоже отчасти поддерживалась Русским географическим обществом. Вступать или не вступать… тут дело в личной заинтересованности каждого.
– Почему вы решили стать геологом?
– На самом деле, до поступления в университет у меня уже была профессия. В школе я получил специальность «тракторист-машинист широкого профиля». Когда я занимался в школе, было так: четыре дня в неделю мы учились по общей программе, а остальные два дня было производственное обучение. Один день теория, второй день – практика. А к геологии я пришёл осознанно. Ещё школьником я участвовал в олимпиадах по химии, по географии. А однажды со мной вообще приключилась одна интересная история. Как-то раз рядом с моим двором бурили скважину. Сначала они добурили до осадочных пород, а после до какой-то более плотной породы. Сейчас я знаю, что это гранодиорит, а тогда и понятия не имел, что это. Я стал спрашивать: «Дяденьки, а что это за камень?», а они отвечали: «Да разве ж мы знаем? Вот приедут геологи, они тебе и скажут, что это за камень. Геологи всё знают». Тогда я пришёл домой и сказал маме, что хочу быть геологом, потому что геологи всё знают.
– У вас очень много достижений, наград, медалей. Как вы пришли к этому?
– Я бы не сказал, что их много, но и не мало, это правда. Я просто всегда занимал активную позицию. Наш факультет был в числе инициативных по реконструкции главного корпуса и третьего корпуса, а я помогал координировать эту работу. Всегда очень интересовался научными исследованиями, хотел поддерживать разные проекты. А там дальше всё идет по накатанной: сначала одна награда, потом вторая, а потом уже и остальные.
Анна Косихина
